Юлия Пономарева, борец с чиновниками: захват лесов в области идет очень активно

Леса за забором

 — Юлия, о том, как в деревне Афросинино под Устьем захватили 38 гектаров соснового бора , слышало, наверно, пол-области, но многие, вероятно, не в курсе подробностей. С чего все-таки началась эта история, и почему возмутился народ?

 — Еще в начале 2000-х годов здесь появилась губернаторская, как ее называли, дача, которая управлялась через некоммерческое партнерство. И часть соснового бора тоже вошла в ее территорию. Люди в Устье повозмущались, но потом решили, что губернатор все-таки много делает для района, один грешок ему можно и простить, так что никто не шумел. А в октябре-ноябре прошлого года я узнала от друзей, которые проезжали мимо бора по дороге, что в лесу начали вбивать колья. На следующий день уже доделывали забор. И меня попросили написать об этом в соцсетях.

Честно говоря, когда я узнала, что бор отгородили, даже заплакала. У меня под Устьем живут друзья, и на работе в шутку называют «устьянкой», потому что мы постоянно приезжаем туда вместе с сыном, сразу идем в бор. И за жителей стало обидно.

 — Однако от одних эмоций результата не будет. Речь, судя по всему, идет об интересах высшего областного чиновничества, как вам удалось продавить свой запрос, чтобы им в итоге занялась прокуратура?

 — Писала обращения всем, кому только можно: на президента, в охрану природных ресурсов, в областную прокуратуру… Кстати, не написала в районную, на меня там потом обижались — видимо, прилетело «сверху». Потом получилось так, что я сломала ногу и два месяца сидела дома, на телефоне и в интернете, было время во всем досконально разобраться. Помогали и местные активисты в Устье. Хотя сначала было немного страшно. Я и сейчас не знаю, чем все дальше обернется. Но я не воспринимаю себя как общественного деятеля или что-то в таком роде. Это мой личный вопрос, я люблю этот район и люблю этот бор, и не понимаю, за что его хотят у меня отобрать.

 — И каковы на сегодняшний день результаты такой «бомбардировки»?

 — Прокуратура нашла много нарушений в процедуре аукциона, в том, как о нем оповещали людей. Назначили штрафы. Самый главный суд будет 25 марта — о расторжении незаконного, как мы считаем, договора аренды земли. Около 50 метров забора уже убрали, правда, железные стойки так и остались — смотрится жутковато.

Ради отдыхающих?

 — Перейдем к противоположной точке зрения. Я слышал, что, мол, отгородили бор от отдыхающих, потому что буйствуют — жгут и ломают лес. А вместо этого за оградой устроят турбазу с пляжем…

 — Насчет пляжа — очень сильно сомневаюсь, я же хорошо знаю ландшафт этого места: холмы, бор, река. Чтобы устроить пляж, там, по- моему, надо зачищать всю территорию, а что это тогда за охрана? И пляж, получается, будет в трех километрах от Устья, притом, что в самом селе места для купания ничуть не хуже.

Что касается мусора и вырубки деревьев… Мы излазили весь бор, ничего похожего не нашли. Но если уж опасаются за сохранность бора — пожалуйста, пусть сделают статус парка, борются другими способами. У нас «борьба» почему-то идет по такому принципу: одно сделать, другое испортить. Пример из того же Усть-Кубинского района: поселились по берегам московские дачники и стали заваливать песком нерестилища рыб. И там, где сейчас собираются строить причал, тоже рыба нерестится. Нельзя же так «развивать туристический потенциал».

 — Любопытный вопрос: вот вы в самом начале говорили, что бывшему губернатору выкрутасы с сосновым бором простили. Что же вдруг переменилось, почему в Устье начали по-настоящему возмущаться и протестовать?

 — Не понравилось, мне кажется, что властные дачники стали действовать слишком открыто и нагло. «Что им, все мало?» — говорили бабушки. В Афросинино все жители ходят в бор за грибами и ягодами, рыбачат, зимой катаются на лыжах и санках. Так что у людей забрали главную ценность, практически местную достопримечательность. Народ хотел даже сломать забор самостоятельно, удалось отговорить.

А если смотреть на ситуацию шире, сыграло роль и положение дел в районе. У меня есть информация, например, что впервые за много лет местная школа ушла в многомиллионные долги, платит только зарплату учителям, и то со скрипом. Все в шоке просто.

Район в целом тоже в долгах, он по сути финансировался областью, а теперь бюджетная политика изменилась очень сильно. Не понравился и новый стиль руководства в области и районе: власти пытались давить на местных жителей вместо того, чтобы выйти на открытый разговор. Был народный сход — никто из чиновников не пришел, только глава сельского поселения, на него все накинулись, хотя он по сути оказался за крайнего.

Так что сосновый бор, по-моему, стал искоркой, которая подожгла общее недовольство. И сразу полезли другие вещи, теперь уже ко мне приходят с вопросом, за советом, куда обратиться: вот тут землю продали, там сдали в аренду, и неизвестно, насколько все это законно.

Досье: Юлия Пономарева — вологжанка, 37 лет, выпускница областного филиала Северо-Западной академии государственной службы. По основной профессии — бухгалтер строительной фирмы. С 2013 года — общественный активист, фактически руководит борьбой с захватом земли в сосновом бору под Устьем.

Олег Нечаев