«Что за вакханалию она учинила». В Сети обсуждается выходка Лаймы Вайкуле с украинским стягом (фото)

Существенную финансовую прибыль мини гастроли вряд ли принесли — залы были маленькие, как и сборы. А отдавать из этих сумм пришлось много — и танцорам, и музыкантам, и налоги, и т.д. Но Лайма Вайкуле и этому рада — в Израиле она выступала после долгого перерыва.

У певицы ухудшилось состояние здоровья — онкология, с которой она боролась, вернулась спустя 30 лет. И с таким недугом женщина вышла на сцену. Причем передвигалась артистка по подмосткам, как заметили пользователи Сети, с трудом. Пыталась станцевать, но отказалась в итоге от этой идеи.

Кстати, именно недугом интернет-публика оправдала странное поведение 68-летней латвийской звезды во время концерта в Земле Обетованной. Она внезапно вытащила на сцену одного из участников своей труппы с флагом Украины. И заявила: «Мы всегда будем к вам приезжать. Поверьте нам, мы никогда вас не будем обманывать, будем менять костюмы, делать пластические операции. И много чего будем вытворять...». Смысла тирады никто не понял. Большинство пользователей Сети «списали» это на помутненный разум из-за лекарств, хотя и возмутились: «Что за вакханалию она учинила. Зачем этот фарс».

Однако действо с желто-голубым стягом не стало единственным что удивило россиян. Знаменитость, которая в категоричной форме отказывалась от русского языка, не только общалась с публикой в Израиле по-русски, но и пела. А ведь еще в конце 2022-го после очередного концерта у себя дома Лайма Станиславовна заявила: ей морально сложно пользоваться русским из-за ситуации в мире. И добавила, что украинские поклонники убедили ее: нужно продолжать концертную деятельность. Увы, все хиты, за которые Вайкуле платили на российских корпоративах, написаны на великом и могучем. Так что и петь ей теперь приходится в поддержку Украины тоже на русском.

На этот счет интернет-пользователи справедливо заметили, что деваться-то певице некуда, кроме как петь на русском: «В принципе, кроме израильской сцены других у нее и не осталось — никому она нигде больше и не нужна».